Книга Колония [V] - Алексей Губарев

восстание. И это при том, что у колонистов нет ни одного боевого корабля, а орбитальная группировка отсутствует.

— Господин Трэвис, у колонистов имеются технологии, нам не доступные. Это энергетические щиты, с легкостью гасящие любые удары с орбиты. Мы пробовали пробить их массированным огнём, но ничего не добились. Нам попросту нечем поддержать наших космодесантников. Я вам перешлю видео с камеры одного из командиров взвода. У местных имеются индивидуальные бронеходы, которые с легкостью держат прямое попадание стандартного стрелкового оружия. А вот их вооружение гораздо серьёзнее. Авиационные пушки, ракетные установки. Каждый бронеход способен уничтожить до роты наших космодесантников, и крыло истребителей. В одиночку!

— Вы сказали, у них имеется технология энергетического щита? — выудил самое важное советник. Грэмм еле сдержал улыбку. Попался! Теперь осталось лишь предъявить факты, которых у контр-адмирала в избытке.

— Не только щиты, господин Трэвис. Система РЭБ противника глушит все известные нам способы связи, кроме визуального луча с орбиты.

— Я понял, куда вы клоните, адмирал. — усмехнулся советник. — Что ж, дайте мне доказательства, и я вызову сюда четвёртый флот. Разумеется, временно командующим назначу вас. Но! Если вы не справитесь, наказание будет самым строгим. Добудьте мне эту самую установку, генерирующую подобные щиты. И отведите солдат, пока их не уничтожили. Без значительного численного превосходства нам нечего делать на этой сумасшедшей планете. А вот орбитальными ударами продолжайте тревожить аборигенов. Чтобы не расслаблялись.

Советник покинул зал совещаний, и в помещении воцарилась тишина. Все присутствующие офицеры погрузились в свои мысли, лишь командэр Ковальски что-то печатал на планшете.

Наконец контр-адмирал заговорил, ни к кому конкретно не обращаясь, а скорее высказывая мысли в слух:

— Меня вот что волнует, господа. Откуда у колонистов столько боевой техники? По нашим подсчетам, у каждого десятого жителя имеется бронеход. Причем в идеальном рабочем состоянии. С кем они воюют? Что-то мы упускаем, господа.

Евгений Татаринов. Возрожденец

Шаг, ещё шаг. Пот заливает глаза, мешая мониторить поступающие данные, и ухудшая видимость. Ничего, чуть-чуть осталось. Поднажми, Жека, ты справишься!

Очутившись перед рвом, наполненным грязью, я ускорился, и за полметра до края заставил меха прыгнуть. До противоположного края не достать, специально так сделано, но лучше как можно быстрее выбраться из этой жижи. Чем дольше в ней находишься, тем меньше шанс вылезти самостоятельно.

Несколько метров полёта, и тяжелые опоры под углом погружаются в грязь. Мне с трудом удается удержать равновесие, чтобы не завалиться в жижу. Удачно прыгнул, всего три с половиной метра до края осталось, и главное — смотровое окно не забрызгал.

Шаг, второй. Опоры вязнут в грязи, приходится прилагать значительные усилия, чтобы не вывести машину из рва. Хорошо, что машина свежая, а не древний мехбот второго поколения. Иначе ко мне внутрь уже налилось грязи, и половина систем отказали.

Выбравшись на сушу, я тяжело зашагал к лабиринту. Тут не сложно, у каракурта отличная ходовая, прыжками пройду. Заодно большую часть грязи стряхну с корпуса. Главное, не врезаться в стену, иначе инструктор штрафных очков добавит, и мне придётся проходить полосу препятствий заново.

Ворвавшись в бетонный короб лабиринта, я сделал два шага вперёд, затем прыжок влево. Еще три шага, затем рывок вправо. И снова повторить. Ух, как опасно, почти коснулся стены. Продолжай, Жека, немного осталось!

Вырвавшись из короба, на остатках силы воли рванул вперёд. Осталась последняя преграда — последовательные прыжки. Сначала на низкую стену, потом выше, выше, и под конец на самую высокую, поднимающуюся под свод пещеры. Тут важно выдержать баланс и силу толчка, чтобы не грохнуться между стен.

Прыгать лучше без остановки, что я и сделал. Буквально взлетел вверх. Правда, на самой высокой стене возникло ощущение, что я сейчас врежусь в потолок, но это было обманчивое чувство.

Задержавшись на миг, чтобы удостовериться, что спуск чистый, без сюрпризов, двинул машину по наклонной вниз. Мысленно приказал себе не смотреть на таймер, чтобы под конец не наворотить ошибок. Не раз видел, как мехи падают на таких спусках, да и сам однажды споткнулся, а потом летел кубарем до самого низа.

Когда очутился внизу, ноги и руки тряслись от напряжения, но это был ещё не конец. Здесь меня поджидали четыре мишени, расположенные на разном расстоянии, и их следовало поразить. Хорошо, что манипуляторы с пушками могли фиксироваться, и моя дрожь не испортит прицеливание.

— Тум-тум-тум! — короткая очередь поразила самую близкую мишень. Да, система наведения в «каракурте 5000» намного лучше, чем в устаревших моделях.

Ещё три короткие очереди, и я, поразив все четыре мишени, повернулся направо, что бы сойти с полосы препятствий. Сделав положенные три шага, произнёс:

— Товарищ инструктор, курсант Татаринов прохождение полосы препятствий закончил.

Взгляд сам собой сосредоточился на показаниях монитора. Ох ты ж! Опередил норматив аж на десять секунд! Да это же реально круто!

— Курсант Татаринов, зачет принимается. Можешь заняться чисткой своего каракурта. — «порадовал» меня инструктор. — И не забудь восполнить боекомплект.

— Есть. — ответил я, и двинулся по дорожке в обратную сторону, улыбаясь. Даже новый приказ инструктора ничуть не расстроил меня.

За спиной, помимо пройденной полосы препятствий, остались три недели интенсивных тренировок. Нам даже спать приходилось под препаратами, чтобы тело успевало восстанавливаться во время сна. Расскажи мне кто месяц назад, что подобные нагрузки можно выдержать, я б не поверил.

Двигаясь мимо полосы препятствий, я краем глаза наблюдал, как по полосе идёт товарищ — Максим Билялетдинов. Еще один возрожденец — так мы называли друг друга при неформальном общении.

На сегодняшний день нас — возродившихся, было шесть человек. Помимо Макса еще добавились две сестры-блезняшки, Наташа и Надя Даниловы. Две веснушчатые блондинки, очень стеснительные, но упорные в учёбе. Они, соревнуясь между собой, невольно задрали планку для всей группы, сами бы мы вряд ли так выкладывались на тренировках и занятиях.

Добравшись до технического помещения, я аккуратно завёл каракурта в моечную кабину, и наконец выбрался наружу. На негнущихся ногах протопал до пульта управления, и запустил программу очистки.

Зашипели струи пены, заливающие меха в сплошной белый ком. Ну вот, сейчас смоет всю грязь, затем просушка, и после мне вручную придется сделать шприцевание — накачать смазочными материалами все открытые узлы механики. И только после у меня появится свободное время. Немного, четверть часа, но этого должно хватить, чтобы принять контрастный душ, и выпить пару витаминных коктейлей. А потом индивидуальное занятие с товарищем лейтенантом — пожалуй лучшее, что может произойти с курсантом на этом полигоне.